Что общего может быть между лидером КПРФ Геннадием Зюгановым и сопредседателем Национал-державной партии Александром Севастьяновым? Вроде бы ничего. Если первый - убеждённый коммунист, для которого труды Маркса-Энгельса-Ленина являются непререкаемым авторитетом, то для второго, автора работ "Чего от нас хотят евреи", "С Интернационалом. В чёрную дыру!", "Убей большевика. В себе" и т.д., идеи коммунизма не являются лучом счета в тёмном царстве. Тем не менее, очень даже может быть, что на следующих парламентских и президентских выборах эти два антагониста пойдут в одной колонне.
В принципе, как минимум один раз это уже случилось. На недавней первомайской демонстрации в Москве Геннадий Зюганов возглавлял колонну трудящихся, а Александр Севастьянов, со своими соратниками, её замыкал. И если бы не пригрозившие начальству бунтом комсомольцы, едва не положившие партбилеты на стол в знак протеста против смычки компартии с "фашиками", попытку сотрудничества можно было бы признать успешной.
Но что ни делается - всё к лучшему. Как оказалось, готовности коммунистов и националистов выступать вместе по проблемам ЖКХ, трудовым отношениям, борьбе с американской угрозой оказалось недостаточно - идеологические разногласия ставили подножку всем начинаниям, какими бы хорошими или плохими они не были. Быть может поэтому, дискуссия, организованная в рамках "Открытых русских чтений" "Русским общественным движением" (РОД), оказалась весьма кстати. "Национализм и левые идеологии: союзники ли враги?" - эта тема заинтересовала многих. Тем более, что перспектива лицезреть за одним столом представителей диаметрально противоположных идеологий оказалась крайне занятной.
Теоретически, лозунг, под которым проходили чтения, можно было бы сформулировать как "мы не рабы, рабы не мы". Выступающие, один за другим доказывали, что разницы между коммунизмом и национализмом практически не существует, что современная компартия по своей идеологии уже не коммунистическая, а почти что уже националистическая, в чём боится признаться, в первую очередь, самой себе.
По каким-то причинам, леваков в зале не оказалось (а если они и были, то вели себя предельно тихо), а потому отдуваться за всю компартию пришлось выступавшему с трибуны члену КПРФ Петру Милосердову и скромно сидевшему на галёрке главреду официального сайта компартии Анатолию Баранову. После непродолжительного вступления, Пётр Кимович заявил, что он лично не видит больших разногласий между коммунистами и националистами, а те, которые имеются, как, например, атеизм, не станут непреодолимым препятствием на пути неизбежного союза.
В то, что такой союз обязательно будет, захотелось поверить уже прямо сейчас. Докладчик очень обстоятельно объяснил, что деятельность КПРФ он лично оценивает на тройку с минусом, а популярность коммунистических идей, в отличие от националистических, идёт на спад. Но КПРФ уже совсем не та, что была раньше. Теперь коммунист может ходить в церковь, а партия давно уже встала на рельсы национал-патриотизма, подняв обсуждение "русского вопроса. Так что, соединиться коммунистам и националистам сам Бог (или, если это кому-то покажется более авторитетным, Маркс) велел. На вполне резонный вопрос "кому же больше нужен такой союз?", ничтоже сумлящеся ответил "НАМ!". Не менее уклончиво Пётр Милосердов ответил и на другой, не менее резонный вопрос о том, что же он с такими стопроцентно националистическими взглядами делает в КПРФ, пояснив, что в идеологии КПРФ его привлекает прежде всего гуманистический подход и программа партии.
Что скрывалось за этим таинственным "нам", вольно или невольно раскрыл "консервативный журналист" Дмитрий Володихин, пояснивший, что сейчас русским националистам необходимо проникать во власть, используя юридическую платформу КПРФ, имеющую право, как политическая партия, участвовать в выборах.
Пожалуй единственным, кто заявил о невозможности любых союзов с коммунистами в силу несовместимости идеологий национализма и социализма стал лидер НДПР Александр Севастьянов. В качестве примера такой несовместимости была приведена модель построения национал-большевисткой партии, где попытка совместить националистические тенденции с большевистским содержанием привела лишь к перманентному расколу. Впрочем, по мнению очевидцев, более точным примером была бы ситуация с партией "Родина", где национализм Рогозина, столкнувшись с социализмом Глазьева, выродился в "оранжизм" Бабакова. Но даже антикоммунист Севастьянов, рассказавший пару анекдотов и баек из своей студенческой жизни, как бы невзначай говорил, что один в его роду были и "красные", и "белые", так что ненависти ни к тем, ни к другим он испытывать не может. А социализм - это компромисс между капитализмом и коммунизмом , так что ещё неизвестно в какую сторону качнётся маятник.
Естественно, что по ходу пьесу не обошлось без обсуждения расовых составляющих проблемы. Когда Дмитрий Володихин высказывал в общем-то здравую идею решения проблемы нелегальных мигрантов, предлагая не опускать "железный занавес", а регулировать миграционную политику другими методами. Например, ввести обязательный экзамен на знание русского языка и русской культуры для представителей других национальностей, претендующих на какие-либо административные должности (в принципе, этот экзамен можно было бы проводить для всех без исключения претендентов на власть). Но выложив на головы слушателей тонну аргументов в защиту своей теории, оратор споткнулся на примитивном вопросе: "Сможет ли негр стать президентом России, если сдаст требуемый экзамен?". Не пожелали ответить на него и предыдущие трибуны. Даже коммунист Милосердов совершенно неожиданно позабыл про принципа интернационализма и гуманизма.
Собственно говоря, однозначно ответить на него смогли бы немногие из присутствующих. В случае положительного ответа - оратор прочитал бы в глазах аудитории как минимум непонимание. В случае отрицательного - рушилась бы вся теория сотрудничества.
Вопрос формирования нации, наверное, станет ключевым в формировании лево-националистической коалиции. В принципе, до сих пор на коммунистических митингах можно увидеть множество плакатов с антисемитскими лозунгами, содержание которых ничем не отличается от тех, с которыми выходят на митинги те, которых те же самые коммунисты презрительно называют "коричневыми". Так что, как только решится вопрос "крови нации" (а тенденции к этому имеются), решатся и все остальные, не столь принципиальные вопросы.
Единственная опасность, с которой может столкнуться лидер компартии, ставя свою подпись под договором, так это с опасностью раскола КПРФ. Мало для кого является секретом, что внутри КПРФ соперничают несколько группировок, в том числе противники и сторонники союза с националистами. И хотя лидер ДПНИ Александр Белов опровергал этот тезис, считая, что критика КПРФ за связь с ДПНИ в большинстве своём исходит "от непонятных лиц небольших левых фронтов и других организаций в 20-30 человек, которые ничего из себя не представляют", позиция партии по многим вопросам показывает, что разногласия в КПРФ всё же есть. Но также ясно и то, что в КПРФ действительно усиливаются националистические настроения. Выльется ли это в полноценный союз с ультраправыми организациями или же будет ограничено кратковременным сотрудничеством, ясно одно - настал критический момент, когда коммунистам придется идти либо на слом старой идеологии, либо найти в себе силы признаться в неспособности эффективно использовать накопленные за несколько десятков лет знания и опыт.
Игорь Кулагин
Читать эту статью на английском: Will the Negro President of Russia?
