- А что делает обезьяна Севастьянов на территории Данилова монастыря? - громогласно вопрошал секретарь Союза православных граждан Кирилл Фролов, на крейсерской скорости ворвавшийся в конференц-зал гостиницы "Даниловская".
- Может он причаститься пришёл? - шутливо ответил кто-то.
- Щаззз, конечно, - саркастически хмыкнул Фролов. - Сейчас придёт православный спецназ, чтобы вышвырнуть вон эту обезьяну.
- Ну, это не по-демократически, - всё в том же шутливом тоне ответили на реплику возбуждённого первым снегом Фролова.
- Я против демократии на территории патриаршего подворья, - ничуть не смущаясь обрубил Фролов.
Вот так, с шутками да прибаутками начиналась конференция "Русские в XXI веке. Стратегия возрождения", организованная Институтом национальной стратегии и Лигой консервативной журналистики. Официально цель мероприятия звучала как желание объединить ученых и политиков "для рационального диалога о приоритетных интересах русского народа и формах их реализации в современном мире". Однако по сути, это была последняя попытка примирить расколовшихся по идеологическим мотивам участников "Русского марша". Дескать, мальчики, не ссорьтесь. Попытка оказалась безуспешной, хотя о русских и русскости поговорили вдоволь.
Одной из основных причин конфликта стало появление в некогда едином Оргкомитете по подготовке и проведению "Русского марша" двух весьма примечательных личностей: лидера НДПР Александра Севастьянова и лидера "Славянского союза" Дмитрия Дёмушкина, отличающихся, скажем так, довольно оригинальными и радикальными взглядами. Первый булыжник, взбаламутивший воду, был брошен ещё 4 октября, когда Оргкомитет первый раз собрался перед журналистами, чтобы заявить о своём единстве. Но расчётливая фраза лидера НДПР о том, что нерусский Патриарх не может представлять интересы русского народа, достигла цели. В то время как все собравшиеся, услышав сие, сделали вид будто ничего не заметили, знойным соколом взвился секретарь СПГ Кирилл Фролов и заявив, что больше не в силах находиться за одним столом с людьми, оскорбляющими Патриарха, выбежал вон. Соответственно, следом последовало заявление о выходе СПГ из Оргкомитета.
А 20 октября была приведена в действие вторая бомба. Аккурат после пресс-конференция, на которой было объявлено о роспуске Оргкомитета и создании вместо него некоего Общественного комитета, в который вошли депутаты Госдумы и другие героические люди, несколько входивших в Оргкомитет организаций выступили с заявлением, из которого следовало, что ноги их на "Русском марше" не будет.
На сей раз, причин было не в пример больше. Во-первых, включение в число участников "Русского марша" дёмушкинского "СС", являющаяся, по мнению заявителей, "откровенно нацистской". Во-вторых, некрасивое поведение лидера ДПНИ Белова-Поткина, узурпировавшего власть в Оргкомитете и в одностороннем порядке пригласившего на марш "всяких подозрительных личностей из фашистских организаций Соединённых Штатов, Германии и, наконец, Израиля". В-третьих, незримое присутствие учредителя Института национальной стратегии Станислава Белковского. "Определяющее влияние при подготовке Марша начинают приобретать политические фигуры, так или иначе связанные с г-ном Белковским и "оранжевыми революционерами", что придает всему Маршу совершенно иное политическое звучание, чем это изначально провозглашалось", - говорилось в заявлении. Разумеется, вспомнили и варварское поведение язычника Севастьянова.
В итоге, образовалось ажно целых два марша: "Русский марш", движущей силой которого стало ДПНИ, и "Правый марш", основу которого составили считающие себя православными организации, отказавшиеся от участия в мероприятии Белова.
Конечно, такое размежевание понравилось далеко не всем. Тем более, что по разную сторону баррикад оказались люди, находящиеся в дружеских отношениях друг с другом. Одна из первых попыток примирения была предпринята в рамках передачи "Политкоктейль" на телеканале О2ТВ. Политолог Виктор Милитарёв из ИНС целый час уговаривал писателя Дмитрия Володихина из Лиги консервативной журналистики одуматься и вернуться обратно. Володихин, как и следовало настоящему русскому патриоту, пил квас. Милитарёв довольствовался иными напитками. Короче, стороны остались при своём мнении.
Второй, решающей попыткой, стало упомянутая выше конференция, на которую были приглашены конфликтующие стороны в полном составе. Несмотря на то, что встреча была организована Белковским, "правомаршевцы" явились на неё в полном составе. Видимо "оранжевость" политтехнолога уравновешивалась благодатью Свято-Даниловского монастыря, на территории которого и находится гостиница "Даниловская". И хотя мечи из ножен противоборствующие стороны так и не достали, своим оружием периодически позвякивали, наводя ужас на противника.
Под мелодичное журчание докладов о противостоянии между "имперцами", к которым относили участников "Правого марша", и "этническими националистами", ими, соответственно, были сторонники марша "Русского", стороны обменивались резкими выпадами.
Кирилл Фролов попытался было перевести разговор в теософическое русло, заявив, что все, кто выступает без церкви и против церки (при этом, он очень выразительно покосился на Севастьянова) - антирусские. Противоположная сторона ответила целым залпом орудий.
Для начала приглашённые философы и социологи из выступления в выступление проводили одну и ту же мысль: русские сегодня духовно бедны, являются угнетаемым большинством, утратили национальную культуру и традиции, поэтому необходимо создать новую национальную идентичность, а сделать это иначе как через Смуту не удастся. "Подъём русского движения должен произойти одномоментно, массовые акции должны стать постоянными", - обозначил первоочередную цель русских патриотов депутат Госдумы Дмитрий Рогозин, после чего привёл в пример "оранжевую" революцию на Украине. "Я был на Майдане в Киеве. И многие киевляне мне говорили: представляешь, я сейчас почувствовал, что мы - нация, - рассказывал Дмитрий Олегович. - Но это в Киеве напротив друг друга могли в течение нескольких дней мирно стоять митингующие и омоновцы. У нас бы драка началась уже ". "Я бы драка началась часа через полтора", вернул на грешную землю слушателей Рогозин. "Я чувствую, что что-то надвигается и я буду одним из участников этих событий", - завершил он, переводя разговор из стадии теоретической, в стадию практическую, касающуюся непосредственно проблем, возникших в русском патриотическом движении накануне "Русского марша".
Виктор Милитарёв поведал о своём пошаговом превращении из добропорядочного еврейского мальчугана в убеждённого русского патриота. До 17 лет он был тем самым сыном еврейского народа, затем крестился, ходил в церковь, потом стал меньше ходить в церковь, и, наконец, после того как стал добродушно смеяться над антисемитскими шутками, почувствовал себя русским. После этого предложил фундаментальным православным объединиться, не забыв при этом слегка их покритиковать за буквальное следование традициям. "Вы знаете, что мы защищали храм на улице Новаторов, - начал он. - Так вот, предложили провести живущим в этом районе православным уборку в помещении, субботник. Так они на полном серьёзе меня спрашивали: а батюшка благословил нас на это?".
Выступавший следом лидер ДПНИ Александр Белов предложил оставить в стороне рассуждения об этике, заявив, что главное - это эффективность и прагматизм. "Мы не говорим о смене религии, мы говорим об эффективности. Да, "Русский марш" - это провокация. Провокация власти на проведение марша. Провокация на его запрет", - сказал он, заметив, что не суть важно, каким именно образом объединить народ. Во-первых, необходима расплывчатая идеология, сконцентрированная на противопоставлении врага. В подтверждение своих слов он обратился к историческому опыту, предложив обдумать тезис о том, что все победы России были связаны с противодействием кому-либо. "Попытки сказать: ребята, давайте жить дружно - это для кота Леопольда. Запад проводит экспансионистскую политику и мы должны делать то же самое", - продолжил он. Во-вторых, он предложил не ссориться по политическим мотивам. "Мои предки погибли на полях Великой Отечественной и поэтому моё отношение к Гитлеру понятно. Но с другой стороны, если даже Дёмушкин и является поклонником Гитлера, то я не имею права лишать его русскости. Никто не имеет права лишать человека русскости за политические убеждения".
Полным откровением стало выступление лидера "Русского общественного движения" Константина Крылова, в котором тот, говоря о единстве малых народов, посоветовал русским "возвыситься до главы чеченского тейпа". "То, что чеченцы сегодня являются победителями, говорит об их правоте", - заявил он, чем поверг в удовлетворительный шок координатора "Народного собора" Владимира Хомякова.
Контратака участников "Правого марша" была не менее эмоциональной. Один из руководителей движения "Народный собор" Олег Кассин, как и некоторые предыдущие выступающие, также обратился с прошлое. Хотя и не столь далёкое. По его словам, русское патриотическое движение начало зарождаться ещё в перестроечные времена. Причём зарождалось оно сверху. "Те же самые люди на Старой площади, которые создавали почву для появления олигархов, планировали и русское националистическое движение. Причём планировали они его как антихристианское, - без обиняков начал с места в карьер Олег Кассин, послуживший в своё время замом лидера РНЕ Александра Баркашова. - Для этого они использовали в качестве лидеров завербованных под страхом обвинения в гомосексуализме или употреблении наркотиков людей, которые сознательно загоняли патриотов в тупик. Вот и сейчас эти старые кукловоды заинтересованы в поддержке реликтовых мамонтов", - подвёл итог своему выступлению О. Кассин, на последних словах посмотрев на то место, где недавно сидел Александр Севастьянов.
В общем, единения не произошло. Как, впрочем, на минорной ноте закончилось и обсуждения перспектив русских в XXI веке. "Будущее крайне мрачно, - начал свой рассказ писатель Кирилл Бенедиктов. Проводя параллель между русским патриотическим движением и моделированием социальных систем будущего в русской фантастике, К. Бенедиктов сделал неутешительный вывод, что те, кто должен в своих произведениях прогнозировать развитие ситуации, совершенно не понимают, что делать. Самое печальное, по его мнению, что подобного представления о будущем России нет и у отечественных патриотов. "Мы находимся в некотором идеологическом тупике", - подчеркнул он.
Таким образом, все споры о том, кто в итоге прав - идущие на "Русский марш" или на "Правый марш", не имеют никакого смысла и больше напоминают споры двух хозяйствующих субъектов о монополии на ту или иную сферу деятельности. В отсутствие же внятной идеологии, логичным становится появление в числе главных действующих лиц совершенно посторонних людей, готовых использовать готовящуюся смуту в своих, узкокорпоративных интересах. Вот и появляются в канун 4 ноября загадочные интервью Бориса Березовского, в которых тот рассуждает о выгодности для него новой русской революции. Вот и сменили гнев на милость ряд прозападных либеральных организаций, выражающих своё негодование московским властям по поводу запрета "Русского марша". Дескать, как же неконституционно поступает мэр Лужков, запрещая шествие фашистов? И далее, с плохо скрываемым подтекстом: пусть они пройдут, а уж мы покажем торжество фашизма в Российской Федерации.
В общем, вопреки утверждению писателя Дмитрия Володихина "не подожжёшь - не загорится", огонь общими усилиями уже разожжён. Проблема только в том, что он становится неконтролируемым и вполне может поглотить всех - и правых, и неправых.
Игорь Кулагин
Читать эту статью на английском: Russian in the XXI century: the defense of the impasse
