Тотемные обряды, заложенные в доисторические времена, могут многое рассказать современным историкам и археологам о том, как жили люди многие тысячелетия назад, накапливая цивилизационный потенциал. Один из таких, варварских, на современный взгляд, обычаев и верований связан с культом человеческих голов, отделенных от тела тем или иным способом.
Оказывается, не так уж и мало они могут нам рассказать, особенно если знать, как лучше всего их расспрашивать. Сами, они, понятно говорить не могут, однако достаточно на одну такую вот голову внимательно посмотреть, чтобы она же и сама… заговорила!
Впрочем, прежде чем вопрошать голову, отделенную от тела, ее нужно, прежде всего, сохранить. Как сохранить и зачем вопрос очень важный, причем напрямую связанный с религиозными верованиями того, кто эту самую голову сохраняет! Всем, известные египтяне, например, сохраняли мумии своих покойников для жизни: обезвоживали тела в щелоке, высушивали, заливали благовонной смолой. Именно поэтому они так хорошо и сохранились вплоть до настоящего времени и сравнительно легко поддаются изучению. То есть именно так и "говорят", а вернее будет сказать — "рассказывают" ученым немало интересного: будь то мумия молодого фараона Тутанхамона, умершего в 18 лет или же старика Рамзеса II, вступившего на трон в 20 лет и правившего Египтом… 64 года!
Однако египтяне это все-таки цивилизация! А вот примитивные народы, хотя и имели свои и даже весьма продуманные способы мумификации, сохраняли человеческие головы совсем для других целей. Во-первых, и жители Соломоновых островов, о которых писал еще Джек Лондон в своей повести "Джерри-островитянин", и южноамериканские индейцы из племени хиваро, обитающие в труднодоступных районах Эквадора, сохраняли и сохраняют их в качестве своеобразных талисманов. Причем и те и другие коптят их в дыму! Во-вторых, у многих племен это еще и средство обмена — так сказать "валюта высокой ценности", поскольку золота, они, естественно, не знают!
Причем способ, которым пользуются для сохранения голов индейцы хиваро, весьма оригинален и отличается от технологий других диких племен. В общих чертах это выглядит так: с вымоченного в воде черепа кожа стягивается вместе с волосами. Потом ее варят в специальной травяной смеси, отчего она становится мягкой и эластичной и при этом одновременно уменьшается в размерах. Затем ее расправляют, наполняют мелкими камешками-голышами или песком, а потом зашивают. В результате получается головка размером с теннисный мяч, но при этом сохраняющая черты лица покойного. То есть она становится как бы уменьшенной копией оригинала. А уже в самом конце операции ее подвешивают коптиться над очагом. И вот дым-то и завершает процесс консервации.
Читайте также: Мат разрушает нас на генном уровне
Волосы, которые при этом сохраняют прежнюю длину, индейцы украшают птичьими перьями, отчего миниатюрная голова приобретает устрашающий внешний вид. Однако на самом деле это не украшательство, а важный ритуал, потому что только после этого считается, что злой дух, находящийся в отрубленной голове, покорен, а сама голова становится тсантса — священным талисманом племени.
На острове Калимантан (бывший Борнео) в джунглях живет племя даяков, люди которого до сих пор считают, что стать мужчиной можно только одним путем — убить врага и принести в деревню его окровавленную голову. Тот, кто не смог совершить такой подвиг, так и остается ребенком и не имеет в племени никаких прав и в первую очередь не может жениться. Правда, невооруженные люди, старики и женщины не представляют интереса для охотников за головами — сражаться можно было только против настоящих воинов. И хотя сегодня даяки голов уже не отрезают, начать тот же сев риса можно только в том случае, если в деревню вступит новая голова. Для этого головы (за деньги, конечно!) одалживаются в соседних деревнях, то есть "путешествуют" с места на место. Впрочем, мумифицированы они в свое время были настолько хорошо, что до сих пор не портятся. А ведь большинство из них, как оказалось, принадлежат совсем не даякам, а… японским солдатам, охотиться за которыми их посылали в годы войны англичане! Есть, впрочем, среди этих голов и головы голландцев, охотиться за которыми даяков посылали… японцы, так что большая часть этого даякского "богатства" — головы белых и желтых людей, что совсем нетрудно выяснить при помощи соответствующей генетической экспертизы.
Известно, что лихие скифы и свирепые гунны возили у седел боевых коней головы убитых ими врагов. Во всех армиях мира доброй традицией было забросить катапультой в лагерь врага отрезанную голову: смотрите, мол, вот, что вас ожидает, поэтому лучше сдавайтесь. А наши российские опричники царя Ивана Грозного возили у седла головы собак, и тут возникает один важный вопрос, до сих пор так и не выясненный историками: их так и возили, не консервируя, или все-таки при царском дворе существовало, что-то подобное мастерской для их препарирования? Ну зимой, при морозе голова могла продержаться долго. А летом? Это же и вонь и мухи… Да и где было набраться столько собак?
Так что проблема сохранности отрезанных голов всегда представляла собой дело первостепенной важности. И. видимо, именно поэтому люди многих народов и в разные века предпочитали сохранять черепа. Тут тебе и память о поверженном враге и одновременно прямая выгода. Хан Куря, например, сделал чашу из черепа князя Святослава и пил из нее вино. Горе, так сказать, побежденному даже и после его смерти!
Самую известную историю по отрезанную голову можно найти в Библии. Ассирийский полководец Олоферн осадил древнееврейский город Бетулия. Через месяц, когда у осажденных закончилась вода и провиант, они впали в уныние и решили капитулировать. Но положение спасла молодая, богатая и, как утверждает Святое Писание, праведная вдова Юдифь. Принарядившись, она отправилась к вражескому полководцу и предложила ему провести с ней приятную ночь. Олоферн, очарованный ее смелостью и красотой, согласился, а захмелев от вина (а, может быть она его и чем-нибудь опоила?!) заснул. В итоге он лишился головы, которую Юдифь отрубила его же мечом, а оставшиеся без полководца ассирийцы в панике убежали от города.
Один из самых почитаемых героев Болгарии — хан (с 802 по 814 г.) Крум Грозный, разбив на поле брани византийского императора Никифора, также приказал изготовить из его черепа кубок, отделанный серебром, и пил из него на пирах… воду! Видимо серьезно опасался повторения судьбы злополучного Олоферна применительно к самому себе.
Читайте также: Культовые пещеры таят опасность
Впрочем, постепенно нравы людские смягчились настолько, что надругательство над мертвым телом стало считаться святотатством. А забавы с отрезанными головами вообще начали восприниматься как дикость, свойственная исключительно языческим народам. Но прецеденты все-таки случались. Есть версия, что царь Петр I приказал под зданием Кунсткамеры зарыть две головы. Одна принадлежала якобы фавориту Екатерины I, а вторая — фрейлине Гамильтон.
Сохранился в петербургской Кунсткамере и череп героя Кавказа — Хаджи-Мурата, известного по одноименной повести Льва Толстого. Горцев сложно удивить отвагой, но Хаджи-Мурату это удалось. Отчаянный храбрец, мятежная душа и бунтарь, он конфликтовал и с Шамилем, и с царскими наместниками. Долгие годы за ним гонялись по горам. Наконец, 5 мая 1852-го его и еще четырех товарищей окружили 300 казаков и солдат. После того, как на его глазах погибли двое соратников, а сам он получил девять пулевых ранений, Хаджи-Мурат вышел с кинжалом в руках навстречу казакам. Бой был неравный, но жестокий. Знаменитый храбрец Кавказа погиб, а вокруг него остались лежать 17 убитых им врагов. Голову Хаджи-Мурата отрезал один из местных "милиционеров". Потом ее забрали казаки и отправили в Петербург, где череп хранился сначала в Военно-медицинской академии, а затем в 1959 году его передали в коллекцию черепов Кунсткамеры. Ну, а рассказ обо всем этом дошел до нас со слов очевидцев этих событий.
В годы гражданской войны на территории России некий "казахский батька Махно" по имени Нурмагамбет Кокембайулы, которого все называли Кейки-батыром, контролировал район Кызылкумов. Там он казнил и белых и красных до тех пор, пока в апреле 1923-го дом, где он скрывался, не окружили казахские милиционеры. Кейки отстреливался до последнего, но в итоге все равно был убит.
Голову мятежнику отрезали и отправили в тогдашнюю столицу Казахстана — Кызыл-Орду, а оттуда в Петроград в подарок… Владимиру Ильичу Ленину. В настоящее череп известного степного бандита находится в Кунсткамере и вроде бы музейное руководство готово его отдать на захоронение. Вот только прямые потомки Кейки-батыра подтвердить свое родство с ним документами не могут. Ну не было тогда такого обычая, ну, а затем хвастать им стало просто смертельно опасно.
Впрочем, сохранить отрезанную голову можно не только в виде черепа или сушеной мумии, но и… попросту залив ее спиртом. И такая голова социально опасного человека в России тоже есть, ну, а хранится она в музее имени известного врача Н. Н.Бурденко в городе Пензе.
А было так, что в 20-е годы прошлого века в советских городах пышным цветом расцвел бандитизм, ну и в провинциальной тихой Пензе бандитов тогда тоже хватало с избытком. Самым известным из них был уроженец пензенского села Бессоновки Алексей Альшин по кличке Алле, пытавшийся вначале заняться частным бизнесом. Но бизнесмена из него не получилось, поскольку получалось и тогда далеко не у всех. А тут еще и председатель местного сельсовета написал на него донос в ГПУ, как "на тунеядца", и в ноябре 1924-го парня арестовали. Два месяца провел он в тюрьме, а затем его отпустили под подписку о невыезде. После чего суд решил отправить Альшина в один из лагерей Архангельской губернии. Узнав о приговоре, Алексей сбежал и вскоре объявился в Саранске. Там-то он и сколотил свою банду. Налетчики совершали одно преступление за другим. Но поймать их никак не удавалось, пока летом 1925 года они попали в засаду в оврагах под Пензой. И быть бы ему арестованным, если бы Альшин не "позаимствовал" у одного местного жителя воз с сеном и рваный пиджак. В таком виде он и выехал навстречу своим преследователям. А у тех крестьянин на телеге не вызвал никаких подозрений. Вот так он и проехал через оцепление. В самой Пензе, чтобы уйти от погони, бандиту Алле пришлось выпрыгнуть со второго этажа ресторана. Он не разбился благодаря… ботинкам, в подошву которых были, как говорят, вмонтированы специальные пружины.
То есть не только в Питере, оказывается, действовали легендарные "попрыгунчики" — то есть уличные грабители в ботинках на пружинах, но и в тихой и богоспасаемой провинциальной Пензе. Пока Алле был жив пензенские нэпманы-толстосумы, арендовавшие на улице Московской самые лучшие магазины, непрерывно тряслись от страха, поскольку бандиты с завидным постоянством их грабили. Один раз чекисты практически застали налетчиков на месте преступления. Но Альшин увел банду… в один из подземных ходов, которых под Пензой прорыто достаточно. Семеро преследователей смело ринулись за ними. И что? Больше их потом так никто и не видел, то есть печальных конец их в пензенских подземельях очевиден. В другой раз кто-то из горожан позвонил в милицию и сообщил об ограблении. Милиционеры и чекисты примчались на Московскую. Однако бандит Алле снова нырнул в катакомбы, а когда милиционеры полезли за ним, то нарвались на засаду. Потеряв двоих товарищей, они отступили, а грабители в очередной раз спаслись!
Читайте также: В оврагах Брянска живет собака Баскервилей
После нескольких подобных случаев в местном ГПУ приняли решение о затоплении подземелий. Летом 1926 года в центре города появился пожарный обоз. Пожарные подтащили к подвалам шланги и открыли заслонки у бочек с водой. Так как Пенза стоит на горе, то никаких результатов это не дало и ограбления продолжались. Тогда чекисты замуровали известные им входы в подземелье кирпичом. Однако Пенза вздохнула спокойно только лишь после того, как 6 марта 1927 года бандита наконец-то арестовали в городе Петровске. На суде Альшин признался только в краже четырех лошадей, а вот вменяемые ему убийства и грабежи, по мнению адвоката, подтверждения так и не получили. Тем не менее, после 27 часового (!) совещания судьи приговорили Алле к "высшей форме социальной защиты" — расстрелу. В ночь с 3 на 4 июня приговор был приведен в исполнение.
А вот дальше начались вещи удивительные по-настоящему. Сначала тело бандита в течение нескольких дней было выставлено в витрине магазина на улице Московской. А затем у трупа Алле отрезали голову, залили ее спиртом и передали на хранение в медико-исторический музей при областной больнице имени Бурденко. Не правда ли, далеко не каждый город может похвастаться подобным "сувениром", да к тому же еще и с таким прошлым! Поэтому едва только я прочитал "про голову" в одной нашей местной газете, как мне тут же захотелось посмотреть на нее своими собственными глазами. Оказалось, что это совсем не так просто, как кажется. В музее шли работы по его реорганизации, поэтому со свободного обозрения сей "неадекватный" экспонат его сотрудники убрали. Пришлось писать соответствующее письменное ходатайство, получать на него разрешение, и уже с этой бумагой идти к директору музея. И вот прямо передо мной небольшой (прямо-таки удивительно небольшой) стеклянный сосуд, наполненный спиртом, и с замазанными пластилином краями, а в нем бородатая голова мужчины с широко открытыми глазами и оскаленными мелкими зубами — зрелище, в общем-то, не для слабонервных! Кстати говоря, директор этого музея носится с мыслью голову эту захоронить, поскольку вот такое ее "сохранение" не христианское дело!
Что ж — вот так и меняются времена и нравы! Древние подземелья засыпают, мумии фараонов возвращают из музеев в гробницы, отрезанные головы хоронят в земле, и только лишь мифы и легенды которые они нам когда-то рассказали, по-прежнему продолжают жить в человеческой памяти!
