Легендарный отечественный альпинист Владимир Николаевич Шатаев приехал в редакцию Yoki.ru лично, чем не мало удивил. Шутка ли, в наших гостях настоящий «Снежный барс». По идее мы сами должны были отправиться к нему на встречу, вооружившись диктофоном и фотокамерой. Однако Владимир Николаевич, человек скромный, демократичный, открытый и «звездной болезнью не страдает». Наоборот, живо интересуется происходящим и охотно делиться своими впечатлениями, воспоминаниями и опытом.
Владимир Николаевич, известно, что ваш «горный» стаж включает 46 лет практически непрерывной практики. А как вы пришли в альпинизм?
Когда мне было 15 лет, я жил у тети в Кисловодске и каждый день видел Эльбрус. Конечно – это зрелище взволновало мальчишеское воображение, я нашел напарника и мы вдвоем отправились к подножию горы. Представьте себе, что у нас ничего не было с собой, кроме одеял. Когда три года назад я проехал на машине по тем местам, то сам удивился. Непонятно, как мы, будучи детьми, прошли 70 километров без экипировки. Но факт остается фактом, на пределе возможностей мы дошли до ледника, правда там чуть не погибли, переходя через реку. Когда вернулись обратно, я своему другу сказал, что до 25 лет обязательно поднимусь на Эльбрус.
После этого случая я всерьез заинтересовался альпинизмом, стал изучать книги. Понимая, насколько трудный и опасный этот спорт. К тому моменту я уже всерьез занимался легкой атлетикой, пришел в «Спартак» и получил путевку на базу на Кавказе. В итоге в 22 года у меня уже было два восхождения на Эльбрус. А дальше уже затянуло, со временем я стал инструктором.
Как вы считаете, насколько современная российская молодежь интересуется альпинизмом?
Судите сами, в Советском Союзе официально альпинизмом занимались 35 тысяч человек. Сегодня подобной статистики нет, но по моим оценкам постоянно выезжают в горы около 5 тысяч альпинистов. Причем - это спортсмены высокого уровня, которым по плечу уровень 6А и выше. По сути – они элита.
Но, к сожалению, им уже около 40 лет. То есть те, которые пришли в альпинизм еще в прежние времена. Молодежь тоже есть. Последние два-три года, интерес явно повышается. Тем более, что разные комитеты выделяют средства на развитие горного спорта. Поэтому значкисты и разрядники имеют возможность выезжать в горы.
Правда, альпинизм все-таки нельзя сейчас назвать массовым видом спорта. Основная проблема в том, что фактически не осталась баз. Только на Кавказе остались лагеря. Для молодежи раньше все было доступней, путевка стоила 30 рублей. А сейчас система полностью разрушена, ее уже не восстановить.
Вместе с тем, например, в Москве действуют около 20 клубов, где можно заниматься и альпинизмом и скалолазанием.
Кстати, в чем разница между скалолазанием и альпинизмом?
Парадоксально. Но те, кто занимаются скалолазанием, преимущественно самих скал даже не видят. Раньше действительно часто проводились соревнования среди скалолазов, спортсмены лазили по естественному рельефу. А сейчас все делается в залах, на искусственном покрытии.
Альпинисты себе и представить такого не могут. Им нужны горы, настоящий рельеф, природа. Кроме того, альпинизм дороговат, ведь необходимо снаряжение. Тот же рюкзак, ледоруб, кошки, все стоит серьезных денег.
Скалолазание во всем мире называется спортивным лазанием. В некоторых странах, таких как Франция, оно преподается как отдельная дисциплина. Действительно, дети любят лазить, почему бы это не развить, и не обратить на пользу самого ребенка.
Владимир Николаевич, говорят, что вы покорили все «семитысячники»?
У меня 113 номер в «Снежных барсах» (смеется)
(«Снежный барс» — это официальное и крайне редкое звание в альпинизме. Для его присвоения нужно было совершить восхождения на все семитысячники бывшего СССР: пики Коммунизма, Ленина, Победы, Корженевской. Потом прибавили ещё Хан-Тенгри.)
А за пределами Советского Союза, где вы были?
Я был на двух восьмитысячниках.: Шиша-Пангме и Эвересте. Кроме того, я невольно принял участие в программе восхождений на высшие точки континентов: Эверест в Азии, Эльбрус в Европе, Мак-Кинли в Северной Америке, Аконкагуа в Южной Америке, Килиманджаро в Африке, Косцюшко в Австралии и Винсон в Антарктиде. Из них мне осталось покорить только Винсон, правда, в Антарктиду нелегко добраться, для этого необходимо 30 тысяч долларов.
Интересно, что человека приводит в горы? Какие чувства он испытывает, оказавшись на вершине?
Какие-то особенные чувства на покоренной вершине испытываешь редко. Обычно бывает не до этого. Хотя если маршруты более легкие, везет с погодой и видишь с высоты всю эту красоту, то конечно сердце трогает. Хочется на час или полтора там остаться и любоваться. Это дает такой заряд бодрости, что его хватает почти на год.
Почему люди идут в горы… Все индивидуально. Одни таким способом преодолевают себя, другие хотят продемонстрировать свою силу, третьи стремятся уйти от обыденности и бытовухи, которая его окружает. Четвертые, например, в горах могут руководить группами, а в жизни быть обычными клерками и незаметными людьми. В горах он меняется, он руководитель, от него зависит очень многое, чуть ли не каждый шаг. Не случайно раньше среди альпинистов было много физиков, химиков, представителей науки. Людей, немого далеких от реальной жизни. Те, кто прошел альпинистскую школу, многие жизненные ситуации преодолевает более легко. Ведь в горах они сталкивается с проблемами, требующими сиюминутного решения: приходится и палатку ставить, и еду готовит, и стирать, и договариваться с водителями машин,.
Звуки в горах… Какие они?
Тишина. Чем тише, тем лучше. Вспоминается один из самых замечательных моментов, когда мы восходили на Шиша-Пангму. Я ушел от базового лагеря вдоль маленькой горной речки, в которой плескалась форель и просто два часа просидел в этой тишине.
Вам встречалось странное? Йети, например.
Бывают и странности, и везение, которые оседают потом в альпинистском фольклоре. А вот ни йети, ни НЛО не встречал.
Экстремальные ситуации бывают? Ведь группа может состоять из альпинистов с подготовкой разного уровня..
Экстрим в горах – это естественная ситуация. Любая непогода, гроза, уже чревата неприятностями. Безопасность зависит от руководителя. Иногда «горняшка» (горная болезнь) такая бывает, что людей приходится нести на себе. От нехватки кислорода у человека может быть либо упадок сил, апатия, либо повышенная возбудимость. Был у нас случай, когда человек просто сел и решил не идти дальше, пришлось взять его рюкзак и заставить следовать за собой след в след. Правда, потом он преодолел себя и дошел до вершины – 6100
А что сложнее подниматься или спускаться?
Пятьдесят на пятьдесят, хотя некоторые считают, что спускаться сложнее.
Что в ваших ближайших планах?
Буквально через несколько дней мы отправимся в Турцию на Арарат. Это будет мое шестое восхождения на знаменитую вершину.
Об этой экспедиции Yoki.ru расскажет нашим читателям позднее.
Владимир Николаевич Шатаев:
Родился 1 мая 1937
Награжден:
Медаль «За трудовую доблесть» — 05.10.1972 г. (№ 165197);
Орден «Знак Почёта» — 9.01.1990 г. (№ 1524514);
Медаль «Ветеран труда» — 22.05.1985 г.;
Медаль «Во славу Осетии» — июнь 1995 г.;
Кавалер ордена «Эдельвейс» 1-й степени (№ 09);
Юбилейная медаль «Золотой юбилей Эвереста» (Непал).
Начал заниматься лёгкой атлетикой с 1955 года — два всесоюзных юношеских рекорда в эстафете 4×800 метров.
Выехал в горы в 1959 году: первая вершина на Кавказе — Гумачи (3805 м.).
Окончил школу инструкторов в 1961 г. в альплагере «Джантуган»
В настоящее время общественные должности: Президент Союза альпинистов и скалолазов России с 7 февраля 2000 г.; Ответственный секретарь Федерации альпинизма России с 20 ноября 1993 года; Ответственный секретарь Евроазиатской ассоциации альпинизма и скалолазания с 1 декабря 1996 года. Член Исполкома Международного Союза Альпинистских Ассоциаций (УИАА) — 1997—2000 годы.
Yoki.ru откроет тайны Байкала: подробности экспедиции
Паломничество в велосипедном седле. Проект «Храмы Руси». Репортаж.
Читать эту статью на английском: Vladimir Shataev: secrets of the mastery of the legendary climber
