2 апреля более двухсот пассажиров, следующих рейсом 3062 Шарм-аль-Шейх – Шереметьево-1, четыре часа прощались с жизнью. Через пятнадцать минут после взлета у ТУ-204 авиакомпании «Кавминводы - авиа» резко отказали двигатели и самолет начал падать. Падение продолжалось более 500 метров.
Поскольку предупреждение о ремнях безопасности к тому времени погасло, пассажиры вылетали из своих кресел. Во втором салоне мужчина пробил головой декоративную обшивку. На возвращавшихся отпускников с детьми сверху полетели болты, гайки, шурупы. Там же были и пострадавшие с переломами конечностей. На борту возникла паника.
ТУ-204 еле дотянул до московского аэропорта. Большинство пассажиров рыдали при сходе с трапа, но «Шереметьево» оказался не в состоянии предоставить психологов для снятия стресса.
Позже, с целью расследования причин этого вопиющего просшествия, журналист издания "Правда.РУ" обратился за комментариями к начальнику центра общественных связей международного аэропорта "Шереметьево" Ангелине Матросовой.
Главный шереметьевский пиарщик сразу же перешла на крик, заявив, что не собирается комментировать ситуацию. В то же время она продемонстрировала хорошую осведомленность о происшедшем. На вопрос, почему "Шереметьево" оказалось не в состоянии представить психологическую помощь пассажирам, около четырех часов летевших со страхом постоянного падения, Матросова заявила, что такая помощь была предоставлена.
Для того, чтобы представители "Шереметьево" могли на своей шкуре испытать все произошедшее на борту, мы предлагаем репортаж из падающего самолета.
"Я была в этом самолете рейса 3062 и сидела в 7 ряду, своими глазами видела, как человек из экипажа на 10-й примерно минуте полета вытащил из верхней полки у меня над головой небольшой журнал, и я увидела название - "журнал учета дефектов".
А до этого, когда самолет уже должен был взлетать после долгого плутания по взлетно-посадочным лабиринтам, весь экипаж в полном составе пошел куда-то в середину салона, может быть, дальше. За нами чуть сбоку уже готовились к выруливанию на "окончательную" взлетно-посадочную полосу два иностранных самолета, и я показывала их 7-летнему сыну, рассказывала, что сейчас наша очередь взлетать, а они за нами.
Как только взлетели, началась беготня с журналом учета дефектов, мне стало сильно не по себе. А потом самолет начал просто падать - резко и быстро. Могу ошибаться, но в это время чуть ли не командир экипажа находилcя где-то в середине салона (там, где, видимо, была какая-то неисправность). Во всяком случае, два человека из экипажа точно были там в этот момент.
Для нас это был ужас. Двигатели как будто стихли, был небольшой звук чего-то работающего, но где-то вдали, машина резко теряла высоту, и я не могу даже предположить, на сколько метров, километров мы в итоге снизились, и как долго это продолжалось. Казалось — вечность.
Я теперь знаю, что думают люди, когда они готовятся умирать. И когда в этот момент рядом ребенок и муж. Мне было ужасно страшно. Но рядом рыдал мой ребенок, и я ничего не могла сделать и могла только закрыть его собой. У меня два дня в ушах стоит его крик.
Когда тряска прекратилась, но нам никто ничего не объяснил - ни правды, ни неправды, никто не извинялся "за технические неудобства". Все само собой разумеется, и не наше было дело знать, что происходило с самолетом, была ли это яма, ухаб или грозовой фронт, и были ли связаны между собой это страшное падение и беготня экипажа при взлете.
Так что весь полет каждую секунду мы ждали повторения этого кошмара.
Врач сидела в соседнем ряду, и она мне потом сказала, что некоторые пассажиры второго салона травмированы, один мужчина пробил головой обшивку самолета и в потолке было видимое повреждение. Детей перевели к нам.
Я спросила стюардессу, мы летим туда или обратно. Она ответила, а что такое? туда, конечно. Потом я увидела другую стюардессу с разбитым лицом и огромным синяком на щеке. Одна стюардесса, блондинка, улыбалась и вела себя вполне мужественно весь полет, потом она чуть не плакала, когда мы уже сели. А другая, с синяком, нервно носилась по салону в кабину пилотов и обратно и, по-моему, сама нуждалась в помощи.
Экипаж вел себя так, словно пассажиры - неразумные дети и им незачем знать, что вокруг происходит. "Уплочено - молчи". Единственное объявление - нужна помощь медиков пассажирам второго салона. И неофициально - "горячего не будет, потому что "все рассыпалось".
Нам никто не рассказал, что частная российская авиакомпания "Кавказские минеральные воды - авиа" не хочет "задерживать рейс по техническим причинам" из-за нежелания - скорее всего именно так - платить египтянам штрафы. Наверное, в любом случае ремонтироваться лучше дома.
Вот они и решили дотянуть до родного Шереметьева, чтоб премию не сняли. Все просто, как в маршрутном такси. На прощание нас поблагодарили за обращение к услугам данной авиакомпании и предложили и впредь выбирать "Кавказминводы-авиа".
Лично я увидела большое желание сделать вид, что ничего не произошло. Может, и правда, это обычная история?
По дороге из Шереметьево мой ребенок сообщил, что он очень боялся, что мы упадем на горы. "Они каменные, мы могли бы поцарапаться". Мы с мужем нервно смеялись.