В Германии, особенно восточной сейчас все чаще можно услышать: “они должны уехать, и тогда все встанет на свои места”. “Они” на языке немецких националистов - это, прежде всего, иммигранты. Молодежь все чаще недоумевает, почему правительство Германии должно платить пособие по безработице туркам, у которых есть своя страна, почему албанские наркоторговцы-беженцы промышляют в их городах, а мусульмане-мачо развязно и вольготно чувствуют себя на чужой земле.
Есть и другие проблемы, которые служат почвой для растущего недовольства и основой для крепнущего движения ультраправых и рейтинга Национальной партии Германии (NPD) и которые необходимо срочно решать. Благодаря старой как мир игре в предрассудки на национальных чувствах трудно ожидать, что ситуация в одночасье изменится и расовая ненависть и въевшееся взаимное непонимание между правительством и демосом сойдут на нет – история в этой связи неумолима.
Эксперты по вопросам экстремизма подчеркивают, что национализм в восточной Германии всегда отличался зрелостью и, несмотря на кажущуюся активность и решительность правительства Германии, ультраправые организации в последнее время получают все большую поддержку в силу ряда причин.
Вместе с тем существует мнение, что националистические настроения имеют природу, несколько отличную от традиционного понимания. По мнению ряда политологов, популярность экстремизма правого толка обусловлена протестом широких масс против насаждаемых Западом мещанских ценностей, усталостью от политики двойных стандартов и политических интриг. Об иммигрантах в этой связи вспоминают лишь по той причине, что они являются продуктом современного образа жизни, и именно на них по обыкновению сосредотачивается внимание общественности. В том числе в Германии.
И результаты не заставляют себя долго ждать. Так, согласно ежегодному отчету Федерального управления по защите Конституции количество правонарушений с непосредственным участием неонацистских группировок растет параллельно с развитием субкультуры бритоголовых. По словам министра внутренних дел Германии Отто Шили, движение ультраправых вызывает серьезные опасения.
Тем более, что национализм – давняя головная боль в истории Германии и, как это ни парадоксально, его возрождение относится к первой половине 90-х годов – социальная обстановка ухудшилась сразу же после того, как исчезла Берлинская стена. С тех пор иммигранты вновь попали в поле зрения неонацистов: погромы и преследования беженцев, главным образом, разнорабочих из Вьетнама и Турции стало обычным делом. Особенно в отдаленных районах и маленьких населенных пунктах в восточной части объединенной страны. Спонтанные вспышки гражданского неповиновения переросли в организованные акции молодежных группировок, у которых появились свои кумиры и оформилась своя идеология. Таким образом, за последующие 15 лет проблема фактически решена не была. Скорее наоборот – она стала повсеместной в европейских странах.
Впрочем, единой идеологии как таковой у т.н. скинхедов нет и по сей день. В ней нет необходимости - платформа 30-х годов прошлого века оказывается вполне уместной и сегодня. Да, они стали более организованными, если можно так сказать, ширится взаимодействие с экстремистскими группировками в других странах, но в целом в немецком Бундестаге склонны говорить о т.н. “народнической” (völkisch) субкультуре со всеми характерными для нее атрибутами, во многом недооценивая современное движение бритоголовых. Примечательный факт: Верховному федеральному суду города Карслруэ понадобилось более двух лет, чтобы признать, наконец, в этом году музыкальную группу Михаэля Регенера “Landser” криминальной организацией и вынести троим ее участникам приговор.
Дело в том, что о складывающихся в Германии проблемах с распространением национализма и, как следствие, экстремизма невозможно судить, не обращая внимания на общую обстановку в Европе. Западные страны в большинстве своем переживают далеко не лучшие времена (памятуя о неясной судьбе общеевропейской конституции и муках насильственного объединения), и новые непопулярные реформы, на которые порой вынуждены идти правительства, рождают новые проблемы. Не будем также забывать, что в Германии до сих пор достаточно заметна граница между Западом и Востоком, несмотря на то, что стены больше нет.
К тому же “панъевропейская дилемма”, завладевшая умами отдельных западных политиков, не всегда устраивает большинство, все чаще с ностальгией вспоминающее о суверенитете собственной страны, с некоторых пор подпадающей под общие правила.
Пока же ситуация развивается по классической схеме: ксенофобией и религиозной нетерпимостью обеспокоены в большей степени неправительственные организации и общественные объединения, в частности, университет Лейпцига и Центр мультиэтнических исследований, пытающиеся заострить внимание правительства на неонацистах. Однако власти, между тем, стараются всем своим видом показать, что полностью контролируют ситуацию и учитывают как интересы собственного народа, так и опасения иммигрантов и “вынужденных переселенцев” (по официальным данным за прошлый год их в стране оказалось около 7 миллионов).
О тех, в свою очередь, также ходит недобрая молва. Немецкая Spigel писала не так давно о том, что масла в огонь подливают “русские немцы”, возвращающиеся в Германию по специальным программам. Именно они, по мнению издания, провоцируют немецкую молодежь, которая, якобы, подвергается нападкам со стороны разнузданных русских эмигрантов с немецким паспортом. Федеральные власти страны в связи с этим неизменно говорят о необходимости разрабатывать дополнительные программы по интеграции прибывающих иммигрантов, латая при этом бреши в социальной сфере.
Организации экстремистского толка тем временем довольно плотно основались в сельской местности, откуда продолжают свою деятельность: пригород Аугсбурга, баварский Айхах, Клоппенбург в северной Германии, Вайнштадт на территории Швабии.
Правительство Герхарда Шредера не отстраняется от решения проблемы, но в то же время создается впечатление, что оно занимает довольно двусмысленную позицию, лавируя между двумя лагерями и ограничиваясь риторикой. Следует при этом отметить, что в следующем году планируется выделить около 180 миллионов евро на борьбу с экстремизмом. Основная часть этих денег предназначена на образовательные программы в школах и других учебных заведениях, призывающие к толерантности и терпимости по отношению к представителям других национальностей и другого вероисповедания. Однако удастся ли чиновникам привить подрастающему поколению мизантропов и исламофобов вкус к своему исконному либерализму и демократическим ценностям, остается неясным. Человек всегда привык доверять собственным глазам и руководствоваться инстинктом самосохранения – известно, что экстремизм получает развитие при определенных благоприятных условиях, и пока ультраправые уверенно выигрывают позиции.
В свете предстоящих этой осенью выборов проблемы ксенофобии и иммиграции в очередной раз отходят на второй план – в предвыборной гонке о них предпочитают не говорить слишком много, поскольку в партийных программах они уступают место другим вопросам. Более того, существуют опасения, что если к власти придут консерваторы, что очень вероятно, ряд программ по противодействию экстремистскому движению, финансируемых федеральным правительством, будут закрыты, а политические игры продолжатся, как ни в чем ни бывало.
Читать эту статью на английском: Neo-Nazis are ready to defend Germany
